Эволюция либерализма в России

Оппозиция (от лат. oppositio -- противопоставление) в политике означает противопоставление своей политики другой политике или выступление против господствующего мнения, политического курса или позиции большинства.

Существование оппозиции является одним из неотъемлемых элементов демократической системы власти. Ее деятельность благотворно влияет на функционирование власти, поскольку, оказывая воздействие на правительство в рамках легальной политической борьбы, своими альтернативными подходами к решению стоящих перед страной задач активизирует работу власти. В этом смысле в условиях политической конкуренции страной правит не только власть, но и оппозиция.

Различается оппозиция умеренная, радикальная и лояльная в зависимости от степени поддержки и сотрудничества с властью. В периоды избирательных кампаний, а также кризисных ситуаций в развитии общества отношения между властью и оппозицией обостряются, и в этих условиях оппозиция резко повышает активность своей деятельности в ее социальном, идеологическом и политическом измерениях. Ответные действия власти могут колебаться в диапазоне от репрессий до бюрократического либерализма. При этом репрессии и административное воздействие оказываются малоэффективны, ибо создают вокруг оппозиции ореол мучеников, что в свою очередь, радикализирует широкие социальные массы. Политика же бюрократического либерализма, направленная на конструктивное сотрудничество власти с оппозицией, создает у населения иллюзии либо о бессилии власти, либо о ее конструктивном настрое.

Оппозиция, эксплуатирующая методы критики, возбуждения общественных эмоций и страстей, действующая в направлении формирования и усиления трещин и разломов в обществе, в межгосударственных отношениях, называется деструктивной. В отличие от нее конструктивная оппозиция, чья работа так же сопряжена с критикой официального курса правительства и апеллированием к общественному мнению, ориентирована на постоянно реальный и эффективный вклад в решение наиболее острых и сложных проблем в общественном развитии.

В зависимости от избранных форм деятельности оппозиция делится на легальную и нелегальную.

Нелегальная оппозиция осуществляет политический вид активности, связанный с использованием не правовых методов и форм гражданского неповиновения. При этом, учитывая тот факт, что правовые условия деятельности оппозиции всецело зависят от политической воли власть предержащих, а конечная цель оппозиции -- передача власти, следует оценивать действия оппозиции в рамках концепции ненасилия в политике, ставящей в основу политической деятельности принципы гуманизма и требования общечеловеческой морали и нравственности.

Легальная оппозиция, то есть действующая в границах существующих правовых норм, использует все легальные возможности, чтобы воздействовать на правительство, в том числе активно участвуя в выборах в представительные органы власти. Оппозиционные политические партии и движения, получившие в ходе выборов возможность сформировать свой депутатский корпус, становятся частью существующей системы власти, т. е. системной оппозицией. Соучаствуя во власти, системная оппозиция видит свое предназначение в независимом анализе деятельности законодательной и исполнительной властей и с учетом результатов этого анализа разрабатывает и проводит в жизнь альтернативные программы эффективного развития всех сторон общественной жизни.

Началом оформления современной политической оппозиции следует считать наметившееся сначала в верхних эшелонах партийно-государственной власти, а затем и в отдельных слоях общества, противостояние проводимому «прорабами перестройки» курсу реформ. Главными вопросами политической борьбы (с начала перестройки и по декабрь 1991 г.), на базе которых формировалась критическая масса напряжения в обществе, были изъяны существующей общественно-политической системы, положение и роль КПСС как ее станового хребта, а также проблемы обновления федеративного государственного устройства. Поскольку перестройка планировалась как «ограниченная во времени, упорядоченная, проводимая под строгим партийным контролем операция, в ходе которой мы именно перестраиваем, улучшаем старый дом, а не возводим новый, принципиально иной конструкции», то оппонирующие новому официальному курсу политические силы практически с самого начала его реализации имели возможность критиковать сей достаточно центристский стратегический план как справа -- с позиций либерализма -- за его недостаточно радикальную либерализацию всех сфер общественной жизни и, естественно, за принципиальные ошибки в разрешении проблем разгосударствления, развития частной собственности на землю, монополии партии на власть и др., так и слева -- с позиций ортодоксального коммунизма -- за поспешную мало прогнозируемую либерализацию, способную увести общество от «социалистического выбора и коммунистической перспективы».

То есть с начала перестройки в стане оппозиции шло оформление двух потоков: с одной стороны -- модернизаторы: радикалы, делавшие ставку на либеральные ценности, господствующие в большинстве развитых индустриальных и постиндустриальных обществ, и умеренные, стремящиеся для сохранения социалистической модели развития общества демократизировать, осовременить ее советскую версию; с другой стороны -- консервативная оппозиция, представленная сторонниками социалистических ценностей, которые ратовали за усиление авторитарных, командно-административных черт существующей системы, за придание ей, по существу, неосталинских черт.

Партийно-государственная элита в ходе перестройки все больше дифференцировалась на отдельные, оппонирующие Горбачеву, группировки. Так, поддерживая курс перестройки в целом, умеренные реформаторы (Н. И. Рыжков, Л. И. Абалкин и др.) стремились выработать достаточно взвешенный и поэтапный переход к рынку, в условиях «шквального изменения политической обстановки в стране» надеялись кардинально реформировать партию.

Другая группа -- Е. К. Лигачев, И. Полозков, В. И. Чебриков, М. С. Соломенцев и другие -- также представляли в высшем руководстве партии новую команду Горбачева. Однако подразумевали под курсом реформ лишь фасадный ремонт существующей системы. Они очень скоро оказались во главе консервативного крыла в партии. При этом и первая, и вторая группировки, представленные в высших органах КПСС -- Политбюро и ЦК, а также в ЦК ВЛКСМ и в правительстве, включали в себя сторонников эволюционных преобразований, правда, с разным вектором развития. Эта разница представлений об общей направленности преобразований в стране проявилась не сразу, а по мере реализации экономических идей, казавшихся изначально для всех самыми прогрессивными, способными решать насущные проблемы социально-экономического развития страны. Постепенно по мере реализации курса реформ стало ясно, что рецепты, выработанные в старой системе координат, оказались исключительно противоречивыми, а потому малопродуктивными (например, требования проводить реформы одновременно, обеспечивая рост благосостояния народа, или ориентация на недопустимость отказа от государственного ценообразования при несбалансированном спросе и предложении на потребительском рынке, или либерализация режима функционирования госпредприятий без изменения отношений собственности и многое другое). То есть рамки «социалистического выбора» в осуществлении реформ, объединяя некоторое время вокруг Горбачева его реформаторскую команду, в конце концов оказались узки и это заставило одних (Лигачев) усомниться в истинности пути реформ, других (Рыжков) -- попытаться рядом переходных мер максимально смягчить вхождение страны в рыночную систему отношений.

Была в руководстве партии и государства и третья группа политиков (А. Яковлев, Э. Шеварнадзе, Б. Ельцин и другие), которая, проделав энергичную переоценку своих убеждений, оказалась готова немедленно, изменив прежним социалистическим идеалам, создавать принципиально новую, основанную на либеральных ценностях общественную систему. Такой радикальный подход к происходящим переменам в стране встретил достаточно широкое понимание во многих слоях общества. Советскому обывателю через средства массовой информации работники идеологического и пропагандистского аппаратов, советские деятели культуры, добившиеся популярности на Западе, советские эмигрантские круги стали упорно навязывать позитивный образ жизни и ценностные ориентиры западноевропейских государств.

Наиболее распространенной и массовой формой первых оппозиционных организаций в странстали народне ые фронты, большинство из которых было создано в течение лета и осени 1988 г. Общими идеями, консолидирующими людей вокруг данных самодеятельных общественно-политических объединений, были радикализация проводимых в обществе реформ, развитие гражданской активности населения, повышение его роли в политической жизни страны. Вместе с тем среди данных неформальных оппозиционных организаций активно действовали народные фронты союзных республик, делающие ставку на признание суверенитета своих республик и создание независимых государств, и интерфронты, которые в тех же республиках боролись против развала союзного государства, за равные права всех жителей республик. Аналогичные движения (Народный фронт РСФСР, Московский народный патриотический фронт, Российский народный фронт и др.) были созданы и в Российской Федерации. Тревога за судьбу России, социальную и демографическую ситуацию в стране, недовольство работой союзных ведомств и неэффективные попытки оппозиционных депутатов Верховного Совета РСФСР представлять интересы российских народов -- все это привлекало в региональные и республиканские народные фронты тысячи патриотически настроенных россиян.

Значительное распространение в это же время получил и такой тип самодеятельных оппозиционных организаций, как дискуссионные клубы и объединения («Авангард» -- Горький, «Гражданская инициатива» -- Мурманск, Тула, Тюмень, «Демократ» -- Иркутск, «Единство» -- Казань, «Марксист» -- Волгодонск и др.). Для многих из них были характерны мобильность числа участников, смена названий и декларируемых программ, определенная фракционность и борьба за внутреннее лидерство. Именно из этой среды граждански активных людей формировался костяк политических объединений и групп, которые стремились конституироваться в альтернативные по отношению к КПСС политические партии.

Возглавили процесс создания современной российской многопартийности, с одной стороны, образованные молодые люди, ищущие возможность реализовать свою энергию и честолюбие и трезво вычислившие, что в структурах КПСС путь к масштабным постам для них далек и труден. С другой стороны, в процесс партийного строительства включилась часть бывших активных коммунистов, в том числе и высокопоставленных партийных функционеров. Эта группа политической оппозиции с той же яростью и обличительным пылом, с каким она отстаивала «чистоту марксизма», приступила к антикоммунистической деятельности. К этому времени лидеры этой части оппозиции уже получили реальную власть в новых оппозиционных структурах, поэтому им было что терять в разворачивающейся борьбе. Отсюда -- их антикоммунистическая активность и радикальность.

Легализация оппозиционных структур произошла летом 1988г. в период выборов в Верховный Совет СССР. Выборам предшествовала работа XIX партконференции (июнь-июль 1988 г.), на которой и было вынесено решение о проведении альтернативных выборов в депутаты Верховного Совета СССР. Выдвинутый на конференции проект конституционной реформы (был принят в октябре того же года Верховным Советом СССР) предусматривал помимо альтернативных выборов принципиальное изменение всей существующей политической системы. На месте прежнего Верховного Совета с чисто декоративными полномочиями была воздвигнута новая двухуровневая представительная система -- Съезд народных депутатов и Верховный Совет СССР -- и учрежден пост Президента СССР. Эта реформа была подвергнута критике как со стороны консервативной, так и радикал-модернизаторской части оппозиции. И те, и другие считали реформу ущербной, поскольку предложенная система не была ни прямой, ни равной и к тому же сосредотачивала слишком много власти в руках президента -- Генерального секретаря ЦК КПСС.

Проведение альтернативных выборов в условиях жесткой политической борьбы позволило наиболее радикальной части либеральной оппозиции войти в состав депутатского корпуса. Их деятельность развернулась на базе Межрегиональной депутатской группы, в состав которой вошли такие известные политические деятели, как Б. Ельцин, А. Собчак, Ю. Афанасьев, Г. Попов, А. Сахаров и другие. Составляя меньшинство среди депутатов съезда, межрегионалы выдвинули идею «выраженной оппозиции» (Г. Попов), суть которой состояла не в углублении противостояния, а в организации конструктивной работы межрегиональной оппозиции, направленной на решение насущных социально-экономических проблем. Основой для такой конструктивной деятельности либеральная оппозиция считала радикальное изменение существующей системы общественных отношений в стране. Суть данной платформы была четко сформулирована в речи Ю. Афанасьева на II съезде народных депутатов СССР (декабрь 1989 г.): «Эта система ремонту не подлежит. Три ее кита -- имперская сущность СССР, государственный социализм с нерыночной экономикой, партийная монополия -- подлежат демонтажу». Так была завершена идейная трансформация большинства прежних сторонников горбачевских реформ: от требований радикализировать реформирование страны в рамках существующей системы до отрицания самой системы.

В первой половине 1990 г. происходит углубление политического размежевания на сторонников и противников курса Горбачева внутри КПСС. В ходе предсъездовской партийной дискуссии по проблемам перестройки и обновления программы КПСС возникли внеуставные организации коммунистов, которые выдвинули собственные идейно-политические платформы к XXVIII съезду партии. Так, в лагере консервативной оппозиции появилось «Движение коммунистической инициативы обновления партии», которое выступало за «сплочение КПСС на ленинских основах», сохранение классового подхода вместо общечеловеческих ценностей, уничтожение частной собственности на основе общего владения средствами производства.

Другими организациями консервативного толка в КПСС являлись «Марксистская платформа», сторонники которой призывали к единству всех коммунистов, сохраняющих приверженность социалистическому выбору, и «Большевистская платформа в КПСС», созданная на базе крайне левой группы «Единство», неосталинского толка.

Одновременно в лагере либеральной оппозиции возникло демократическое движение коммунистов, которое предполагало достичь обновления общества посредством «преобразования КПСС из госструктуры в современную левую политическую партию». Движение признавало свободу самоопределения коммунистов «путем объединения вокруг идейно-политических платформ». Именно на базе этих представлений в январе 1990 г. в партии была создана «Демократическая платформа в КПСС».

И консервативная, и либеральная оппозиция в КПСС была представлена на Учредительном съезде КП РСФСР, состоявшемся в июне 1990 г. И хотя в резолюции съезда была подтверждена «верность социалистическому выбору», наличие различных идейно-политических платформ свидетельствовало об отсутствии единства в создаваемой РКП. Единства у российских коммунистов не было в подходах к решению практически всех центральных задач КП РСФСР: «Содействие Верховному Совету РСФСР, политическая поддержка заключению на добровольной основе нового Союзного договора, вывод общества из кризиса на основе энергичного проведения реформ». При этом российский отряд коммунистов признал «политическую и моральную ответственность КПСС за нынешнее состояние общества». То есть на момент своего создания КП РСФСР по ряду принципиальных позиций относилась к обновленческому спектру политических сил, хотя впоследствии, пережив несколько расколов, эволюционизировала к консерваторам. Об этом свидетельствовали многочисленные факты, в том числе исключение из своих рядов В. Купцова, Г. Зюганова, Антоновича, Ильина за «осознанное и неосознанное пособничество антикоммунистам, за отход от классовых позиций».

На съезде более отчетливо были противопоставлены два ряда идей, вокруг которых шел процесс размежевания в партии: проект платформы ЦК КПСС в его различных вариантах и проект Демплатформы в КПСС. То есть умеренная оппозиция в КПСС была готова конструктивно сотрудничать с «партией власти», радикалы же, составлявшие меньшинство съезда (27 % против 61 %), были не в состоянии правовым путем оформить реально существующий раскол в КПСС. Демплатформа считала, что «выстраданные перемены уперлись в святую святых системы -- монополию КПСС на власть, а следовательно, на собственность, идеологию, информацию». Сторонники Демплатформы рассматривали КПСС как силу, которая сама должна отказаться от монополии на власть, преобразуясь из «тоталитарной в парламентскую структуру», ибо она, «прикрываясь фразами о плюрализме, равноправии и партнерстве, сохранит наделе власть у партийно-государственной номенклатуры, окончательно скатываясь в консервативный лагерь». Истоки общественного кризиса Демплатформа усматривала в коммунистической идеологии, воцарившейся в стране после октября 1917 г., тогда как умеренная оппозиция в КПСС считала причиной кризиса деформации идей социализма.

Таким образом, «Демократическая платформа в КПСС», предлагая реформировать идеологические и организационные основы партии, ставила под сомнение ее способность вывести страну из кризиса, требовала отказа КПСС от монополии на власть, полной передачи государственной власти от органов КПСС к Советам. И поскольку съезд, заняв, в целом, центристскую позицию Горбачева, не отказался от ориентации на социалистические ценности и не пошел, по пути раздела партии, большинство лидеров и активных сторонников Демплатформы было вынуждено уйти из КПСС (или были исключены из нее) и встали на путь организационного оформления новых альтернативных по отношению к КПСС партий.

Процесс партийного строительства в стране к этому времени уже набирал свои обороты. Первенец многопартийности -- Демократический Союз (ДС) -- появился еще в мае 1988 г. В программном документе Союза -- «Временном варианте программы ДС» -- было зафиксировано, что ДС -- политическая партия, оппозиционная тоталитарному государственному строю СССР, ставит своей целью ненасильственное его изменение и построение правового государства на началах гуманизма, демократии и плюрализма. ДС была разработана четкая программа действий, направленная, по словам одного из его лидеров -- В. Новодворской, на усиление конфронтации в обществе посредством проведения кампаний гражданского неповиновения с тем, чтобы народ отверг существующую государственную власть.

Другой активной оппозиционной силой в обществе с момента образования стала Демократическая партия России. На Учредительной конференции этой партии (май 1990г.) и на I съезде (декабрь 1990 г.) подчеркивалась антикоммунистическая направленность, а значит, радикальная оппозиционность ее деятельности. Еще в процессе выработки программных документов ДПР пережила ряд расколов: первый привел к отпочкованию Свободной демократической партии, второй -- к образованию фракции свободных демократов, с последующим ее выходом из ДПР. Оба отмежевания произошли в процессе разработки идеологических и организационных принципов деятельности партийных образований. В принятых, в конечном итоге, программных документах подчеркивалось, что ДПР создана для активного противодействия попыткам «реставрации прежних порядков». Вместе с тем, прогнозируя социальные преобразования в обществе, партия ориентировала своих членов на обеспечение ненасильственного процесса модернизации России.

Конституционно-демократическое движение в стране было возрождено в октябре 1989 г. На базе слияния неформальной Московской группы «Гражданское достоинство» с демократической фракцией Московского народного фронта был создан Союз конституционных демократов, провозгласивший себя политической организацией граждан, «объединенных стремлением продолжать и развивать лучшие демократические традиции отечественного либерализма». В принятой политической декларации СКД определял свою роль в современной политической жизни как оппозиции существующей власти, готовой к конструктивному сотрудничеству с правящей КПСС и со всеми политическими силами, признающими самоценность человеческой личности.

Активно стала проявляться тенденция образования российских политических партий посредством раскола организации бывших единомышленников и соратников, характерная для многих вновь образованных политических партий в конце 80-х -- начале 90-х гг. Она была вызвана как объективными причинами: размытостью социальной базы создаваемых партий, стремлением четче определить свои программные и организационные принципы деятельности, так и субъективными мотивами: имели место попытки удовлетворить невостребованные политические амбиции новоявленными лидерами.

Партия Жириновского была создана как оппозиционная официальным властям в конце 1989 г. За первые два года ее трижды проверяли правоохранительные органы, дважды запрещали. Однако партия продолжала существовать, более того, продолжала множить своих сторонников. Ее лидер баллотировался на первых выборах во время избрания Президента России и получил поддержку более 6 % россиян. Тогда в мае-июне 1991 г., как и на декабрьских 1993 г. выборах в Государственную Думу, ЛДПР достигла значительного успеха, который все средства массовой информации связывали с так называемым «феноменом» Жириновского. Одни объясняли победу «особым магнетизмом этой выдающейся личности», другие обвиняли Жириновского в сотрудничестве с КГБ, в пропаганде идей коммунофашизма и т. д. Действительно, с одной стороны, на политическом небосклоне России появилась неординарная личность: два высших образования, знание четырех иностранных языков, обладание ораторским искусством и образным мышлением, организаторские способности. С другой стороны, перед россиянами предстал лидер, практически сразу заработавший имидж «несерьезного, а потому и опасного скандалиста».

Как и многие другие российские партии, ЛДПР всю свою деятельность строила в расчете на так называемый средний класс. Однако в конце 80-х -- начале 90-х гг., в самом начале формирования этой новой социальной базы, она представляла собой аморфную массу индивидов с оборванными этнокультурными и социальными связями. Серьезной трансформации в условиях рушившихся экономической и социально-политической систем общества были подвержены и другие социальные слои. Эту маргинализацию социальной структуры и учитывал Жириновский, делая ставку на «свой» маргинализированный электорат. Раньше других Жириновский почувствовал, что большинство дезориентированных россиян ждет от новых политиков не разрушения российской государственности в угоду монетаристским рецептам модернизации страны, а ее укрепления для обеспечения безопасности и социальной защищенности большинства населения. Сформулировав соответствующие лозунги, направленные на сохранение и преумножение традиций российской государственности в ходе либерального реформирования России, Жириновский смог сплотить вокруг себя не только соратников по партии, одержав победу над другими претендентами на руководящую роль в ЛДПР, но и объединить под лозунгами партии простых избирателей.

Среди оппозиционных по отношению к КПСС партий, ставших на более бескомпромиссные антикоммунистические позиции, особое место заняли политические организации, провозгласившие возврат к «христианским идеалам, пронесенным через века нашими предками». Первой такой организацией стал Христианско-демократический союз России, возникший на базе христианско-демократической фракции Демократического союза и двух редакций «Бюллетеня гражданской общественности» и бюллетеня «Воскресенье» в августе 1989 г. По мнению одного из лидеров данного политического объединения христиан, диалог с коммунистами во имя гражданского согласия и общечеловеческих ценностей был невозможен, ибо такие призывы со стороны КПСС «сознательно или по глупости вызывают... глухое раздражение и решимость бороться против лжи и лицемерия до победного конца». Это противостояние предполагало, согласно программным документам ХДСР, исключительно мирные конституционные средства политической борьбы, включая обращение к гражданам через средства массовой информации, мирные демонстрации, митинги, кампании гражданского неповиновения.

Создавая свое политическое объединение по типу «партия--движение», демохристиане попытались объединить под своими лозунгами не только верующих всех христианских конфессий: православных, католиков, протестантов, но и «неимущих дара Веры», т. е. атеистов, признающих христианские заповеди; не только активных и бескомпромиссных антикоммунистов, но и людей, которые были готовы идти на конструктивный диалог с КПСС. Эти программные лозунги формулировались на базе основных христианских ценностей, а следовательно, имели много общего с основными демократическими принципами кадетов, социал-демократов и других партий, что не могли не признавать и сами лидеры демохристиан. Одновременно ими предпринимались настойчивые теоретические поиски собственно христианских позиций для политической деятельности, которые, в свою очередь, приводили к многочисленным размежеваниям и расколам.

В конце 1989 -- 1990 гг., помимо уже перечисленных партийных объединений, были созданы Демократическая партия (ноябрь 1989 г.), Крестьянская партия России (сентябрь 1990 г.), Республиканская партия Российской Федерации (ноябрь 1990 г.), Партия свободного труда (декабрь 1990 г.) и ряд других оппозиционных по отношению к КПСС политических партий. Всех их объединяло, во-первых, стремление создать в России общество, основанное на отечественных и западных либеральных традициях, т. е. общество с развитой системой частного предпринимательства, многопартийной политической системой, признающее приоритеты прав личности по отношению к правам социальных групп или государства в целом. Во-вторых, большинство либеральных партий свою основную социальную базу видели в так называемом среднем сословии или третьем классе. В начале 90-х гг. этот новый социальный слой находился в стадии формирования за счет представителей иных социальных страт, с которыми в силу различных причин им приходилось расстаться. Учитывая это, а также тот факт, что в рамках нового социального слоя еще отсутствовала собственная субкультура, общие статусные и профессиональные характеристики, можно предположить, что данная социальная база, на которую уповали либералы, представляла в российском обществе начала 90-х гг. маргинализированные слои населения. Этот факт во многом объясняет надежды либералов на чудеса рыночной экономики, которые они связывали не с длительным процессом становления рыночных структур на протяжении жизни нескольких поколений, а с немедленным вхождением в рыночную цивилизацию. При этом еще до того, как вопросы методов создания рыночной экономики были поставлены в практическую плоскость, у либералов уже наметились существенные различия в их определении.

Условно (в конце 80-х -- начале 90-х гг.) либеральные партии и движения можно было разделить на классических либералов западного толка, либерал-аппаратчиков и либерал-популистов.

Либерал-популисты (ЛДПР, ДС, НПР и др.) призывали к «мирной революции снизу», включая в отдельных случаях в свой арсенал борьбы акты гражданского неповиновения, забастовки, создание параллельных структур власти. Они убеждали своих сторонников, что только решительный демонтаж старой общественной системы и энергичное создание нового демократического общества способно создать достойные для человека условия жизни и решить назревшие проблемы развития страны.

«Классические либералы западного толка» (РПРФ, ПЭС, ПСТ и др.) также делали ставку на либерально-демократические ценности, но ориентируясь, в основном, на городскую научно-техническую и производственную интеллигенцию, высококвалифицированных рабочих, они рассчитьшали создать рыночную экономику путем немедленного превращения всех граждан России в полноправных собственников посредством перераспределения госсобственности.

«Либерал-аппаратчики» (РДДР, РДПП, «Обновление» и др.) предлагали действовать в духе либеральной парадигмы XIX в. -- «революции сверху». Представители этого направления функционировали преимущественно во властных структурах. По их мнению, система рыночной экономики могла быть воссоздана только по плану, благодаря государственной политике.

Таким образом, имея единую направленность в программах либеральных преобразований в России, перечисленные партии предусматривали различные пути их реализации.

Другой общей линией в программных установках либералов был антикоммунизм, который, определяя их мировоззренческо-философские позиции, воплощался в антитоталитарных лозунгах, в том числе по отношению к правящей КПСС (от требования «отстранить КПСС от власти» до запрещения и суда над нею).

В целом, деление новоявленных политических объединений на сторонников и противников КПСС служило своеобразным критерием в размежевании политических сил в обществе вплоть до августа 1991 г. Типологизация и самоидентификация политических партий и движений, а соответственно обоснование процессов их дифференциации или консолидации по этому критерию было делом простым и достаточно эффективным. Так, на противоположном от либерального («обновленческого») полюса находились партии и движения социалистического лагеря, («охранители») левого или левоцентристского толка. Эти политические объединения, создаваемые сторонниками «социалистического выбора и коммунистической перспективы», а также людьми, разочаровавшимися в его советской версии, представляли собой весьма пеструю картину: от сталинских и неосталинских объединений и ассоциаций (группа «Единство», «Объединенный фронт трудящихся», Инициативное движение коммунистов России) до партий социалистически-обновленческой ориентации (левые социал-демократы, социалисты, группа «Марксизм XXI века» и др.).

История возникновения левых партий, так же как и либеральных, была тесно связана с оформлением оппозиционных сил, в первую очередь в самой КПСС. Так, образованию партий крайне левого толка непосредственно предшествовали процессы идейного, а затем и организационного размежевания членов КПСС, которая в конце 80-х гг. объединяла в рамках, казалось бы, общей доктрины людей неоднозначных политических взглядов и настроений.

Сначала в КПСС появились внеуставные организации, так называемые партийные клубы, в рамках которых и происходила конкретизация политико-идеологических позиций многих членов правящей партии. Затем в ходе предсъездовской партийной дискуссии эти клубы выдвинули собственные платформы к XXVIII съезду КПСС, что способствовало дальнейшей дифференциации различных политических направлений. И наконец, на базе консервативно-сталинского крыла в КПСС организационно оформились две партийные структуры, объявившие себя самостоятельными, но в составе КПСС. Это были Марксистская рабочая партия -- партия диктатуры пролетариата (МРП-ПДП, март 1990 г., Москва) и Российская коммунистическая партия (РКП, апрель 1990 г., Ленинград).

Первая -- видела в КПСС идеологического противника ввиду ее усиливавшейся социал-демократизации, высказывая в то же время готовность к сотрудничеству с теми ее членами, которые стояли на «позициях рабочего класса» и осуждали проходившее в стране кампании гражданского неповиновения, забастовки и прочие формы деструктивного протеста.

Вторая партия -- РКП -- заняла еще более консервативные позиции, выступая против многопартийности, развития рыночных отношений, за сохранение партии коммунистов как государственного механизма управления.

Путь ВКП (б) начался с публикации статьи «Не могу поступиться принципами» Н. А. Андреевой -- будущего лидера партии, а затем создания Всесоюзного общества «Единство -- за ленинизм и коммунистические идеалы» (май 1989 г.). Позднее была оформлена «Большевистская платформа в КПСС» и, наконец, собственно ВКПБ. На начальных этапах становления своей организации члены ВКПБ ставили перед собой задачи защиты истории большевизма и борьбы за большевизацию КПСС. И только после августовских событий 1991 г., когда Учредительный съезд, состоявшийся в Санкт-Петербурге 8 ноября 1991 г., провозгласил создание самостоятельной партии, на повестку дня был поставлен вопрос о воссоздании социализма, восстановлении Союза ССР посредством возрождения в новых условиях государства рабочего класса. Возвращение к диктатуре пролетариата ВКПБ, как и РКП, связывали с развитием неосталинизма и непримиримостью к оппортунизму. Причем под «оппортунистами всех мастей» лидеры ВКПБ подразумевали все прокоммунистические и социалистические партии России.

Российская коммунистическая рабочая партия (РКРП) была учреждена 23 ноября 1991 г. на Свердловском I Чрезвычайном съезде коммунистов республики. В политическом заявлении участников этого съезда была отмечена преемственность вновь созданной партии по отношению к Коммунистической партии РСФСР. Именно РКРП, объединяясь с Советами рабочих и рабочими кружками, сформировало ядро массового прокоммунистического движения «Трудовая Россия». Свой характер как «партия ленинского типа» РКРП определила спустя год в партийной программе, принятой на II этапе Учредительного съезда (декабрь 1992 г.). В программе были сформулированы лозунги борьбы с капитализацией общества и за восстановление СССР, возвращение к социалистическим ценностям и идеалам.

В феврале 1993 г. проходило два Чрезвычайных съезда коммунистов России. В те же дни, помимо съезда РКРП, на Клязьме состоялся другой, тоже II Чрезвычайный съезд КПРФ, которым была завершена восстановительно-объединительная работа группы Зюганова. Вновь созданная партия Зюганова была менее радикальна по своим идейным позициям, чем РКРП, РКП, МРП-ПДП, ВКПБ. Ее лидеры отказались от наиболее ортодоксальных коммунистических догм. Так, о коммунистах, придерживающихся классовых позиций, новый лидер КПРФ отозвался как о «левых ортодоксах, оставшихся в прошлом веке».

Еще более центристских, по существу, социал-демократических позиций придерживалась группа депутатов парламентской фракции «Коммунисты России» (Р. Медведев и др.). Они отказались от идеи восстановления КПСС и в сентябре 1991 г. выпустили обращение с призывом об образовании левой партии, которая смогла бы заменить ее в условиях запрета. Так была создана в октябре 1991 г. Социалистическая партия трудящихся (председатель Л. Вартозарова).

Чуть раньше на базе фракции «Марксизм XX», созданной в движении Марксистская платформа в КПСС А. Бузгалиным и А. Колгановым (лето 1991 г.), была создана еще одна социал-демократическая партия -- «Партия труда». Эта партия была тесно связана с крупнейшими профсоюзными организациями России, в частности, с ФНПР. Она объединяла несколько идеологических течений: от социал-демократического до революционно-марксистского и делала ставку на создание широкой партии лейбористского толка. Отсюда определенная размытость и теоретическая неопределенность программных установок партии.

Увлеченность многих фракций и групп в КПСС социал-демократическими ценностями ставила их в сложное положение: с одной стороны, создавая свою политическую организацию, следовало отмежеваться от прежних установок КПСС, которая на последнем этапе своей деятельности сама значительно эволюционизировала в сторону социал-демократизма, а с другой, -- надо было размежеваться с уже существующим в России социал-демократическим движением. Его начало было положено в мае 1989 г. на конференции дискуссионных политических клубов 10 городов созданием Социал-демократической ассоциации (СДА). Первый, Учредительный съезд СДА, на котором были приняты Устав и Декларация принципов, состоялся в январе 1990 г.

Своей целью ассоциация провозгласила борьбу за «утверждение политической, экономической и социальной демократии», при этом духовной основой СДА объявлялись «идеи демократического социализма, наследия российской социал-демократии». Однако спустя три месяца оргкомитет, образованный СДА, проводит Учредительный съезд Социал-демократической партии России, в программе которой теоретическая целевая установка на «демократический социализм» сменилась на «общество социальной демократии». И если в программах западной социал-демократии данные понятия имеют единую смысловую нагрузку, то отечественные социал-демократы их резким противопоставлением стремились еще больше дистанцироваться от прежней коммунистической фразеологии. Эта тенденция в оформлении программных позиций проявилась практически у всех левоцентристских партий и движений, которые во множестве создавались в начале 90-х гг. Так, к лету 1991 г. активные сторонники Горбачева образовали «Движение демократических реформ» (ДДР). Позже это движение фактически разделилось на два направления -- международное, возглавляемое политиками, близкими к Горбачеву, и российское (Г. Попов), которое провозгласило своей целью консолидацию «конструктивных демократических сил России».

Итак, формирование современной отечественной оппозиции в 80 -- начало 90-х гг. и происходило на двух уровнях: идеологическая и практико-политическая оппозиционность, которые, развиваясь параллельно, привели к становлению двух оппозиционных лагерей -- модернизаторов и консерваторов.

Консерваторы выступали защитниками традиционных ценностей государственного социализма: плановой экономики, целостности единого союзного государства, руководящей роли КПСС. К этому лагерю оппозиции относились: консервативная часть аппарата КПСС (часть Политбюро и ЦК КПСС), руководство профсоюзов, генералитет, директорат ВПК и других отраслей промышленности, часть Верховного Совета СССР и некоторых союзных властных структур, а также леворадикальные политические партии и движения, возникшие в процессе становления российской многопартийности (движение «Единство», ОФТ, МРП-ПДП и др.).

Оппозиционный лагерь модернизаторов оформлялся в нескольких направлениях.

Первое, центральной идеей которого было «улучшение социализма, придание ему второго дыхания», возникло в высших эшелонах государственной власти. Так называемые умеренные реформаторы выступали за постепенное, поэтапное реформирование страны. Эта линия проводилась правительством СССР во главе с Н. Рыжковым, а также частью аппарата КПСС. К коммунистам -- «обновленцам» примыкали левое крыло КП РСФСР, а также вновь созданные социалистические и социал-демократические партии и организации (СП, СДА, СДПРФ и др.).

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5