Реферат: Москва

Реферат: Москва

-3-

ПЛАН «ГРАДА НЕБЕСНОГО».

ГРАДОСТРОИТЕЛЬСТВО В РУССКОЙ СТОЛИЦЕ

«Срединный град России», как назвал Москву русский поэт XIX в. Федор Глинка,

удивлял европейских путешественников своей необычной планировкой. Благодаря

множеству укреплений с башнями и воротами, а также монастырям, защищавшим

подступы к столице, она воспринималась как скопление множества городов. В

XVIII столетии М. В. Ломоносов писал: «Москва стоит на многих горах и

долинах, по которым возвышенные... стены и здания многие города представляют,

которые в один соединились». Столица производила впечатление прекрасного, но

дикого цветка. Она словно не строилась, а, как живое существо, росла, поражая

кажущейся беспорядочностью планировки. Лишь со временем учёные и архитекторы

сумели оценить достоинства расположения Москвы и естественность её роста.

«Самый план Москвы (похожий вообще на паутину), - писал известный историк

русского быта И. Е. Забелин, — расположение её улиц и переулков, из которых

первые, как радиусы, бегут к центру — Кремлю, а другие постоянно огибают

этот центр, может наглядно свидетельствовать, куда тянула жизнь и что

управляло даже общим расположением городских построек».

НА БОЙКОМ МЕСТЕ

Город возник на Боровицком холме у слияния Москвы-реки и Неглинной. Его

первоначальная планировка определялась расположением торговых путей,

пересекавшихся прямо под стенами маленькой деревянной крепости. Уже с VIII

столетия по Москве-реке проходил Волжский торговый путь. Частью этого пути

была сухопутная Волоцкая дорога к Новгороду, пролегавшая у брода под

Боровицким холмом. Здесь же она пересекалась с другой дорогой — из Смоленска.

На таком оживлённом перекрёстке зародился богатый торг. Поэтому с полным

основанием можно сказать, что будущая столица России возникла на бойком

месте.

В XI—XII вв. на территории будущего Кремля появились два вятичских поселка,

которые при Юрии Долгоруком слились в один и были в 1156 г. обнесены единой

крепостной стеной. А первый торг в устье реки Неглинной быстро перекинулся с

подола на другой берег реки. Это место стали называть Занеглименьем.

Московский посад сначала разрастался по берегу Москвы-реки в сторону Яузы, но

узкую полосу земли часто заливало во время половодья, и посад начал

«карабкаться» в гору, заполняя дворами и огородами междуречье Москвы и

Неглинной.

Город рос и богател, усиливалась мощь его укреплений. В 1339 г. Иван Калита

построил дубовые крепостные стены, растянув территорию Кремля к северу и

востоку. При Дмитрии Донском в 1367 г. с невероятной для того времени

скоростью — лишь за один год — поднялись стены из белого камня. Линия

укреплений, достигшая 2 км, пролегла еще дальше па восток, охватив почти всю

территорию современного Кремля.

В XIV в. торг переместился под стены Кремля, теперь его связывали с

Новгородской дорогой три улицы, веерообразно расходившиеся от проездных

башен. Они делили посад, шли до Неглинной и пересекали реку, уходя в

Занеглименье. Линейная планировка города буквально на глазах сменилась

веерной.

В КОЛЬЦЕ СТЕН

Новые укрепления Кремля из красного кирпича поднялись в 1485 - 1495 гг. Торг

переместился к восточной стене крепости; дополнительно для тех же целей были

расчищены пустые места, или застенья, вдоль реки Неглинной и в Замоскворечье

напротив Кремля. Помимо непомерно разросшегося главного торга были торжки

поменьше, расположившиеся в Замоскворечье и Занеглименье. Торговые места

образовали ядро городского плана Москвы; они притягивали к себе дороги,

которые постепенно застраивались домами и превращались в улицы. Сложилась

трехчастная система деления города: Кремль. Великий посад и торг. Нужно

отметить, что именно торг

-4-

подталкивал к развитию остальные части и больше всего влиял па складывавшуюся

сеть улиц.

После постройки кирпичного Кремля Иван III начал возводить белокаменные стены

вокруг Великого посада. Они сменили земляные валы с деревянными

укреплениями, с конца XIV в. защищавшие постройки между Москвой-рекой и

Неглинной. К 1538г. поднялись неладно скроенные стены Китай-города,

приспособленные против «огненного боя» (артиллерийского обстрела). В Китай-

город вошёл и охваченный новыми укреплениями посад. С середины XVI в. в этой

части Москвы селились преимущественно аристократы. Ремесленные дворы

вытеснялись отсюда па восток — в Занеглименье, которое быстро росло.

Постепенно «веер» улиц расширялся, а расстояние, отделявшее их концы от

Кремля, увеличивалось. Разросшиеся посады становились все более уязвимыми.

Поэтому в 1586—1593 гг. застройку на левом берегу Москвы-реки обнесли

громадной каменной стеной, получившей название Царь-город. Стена была

построена под руководством выдающегося зодчего Ф.С, Коня, который в награду

зa работу получил отрез парчи, дорогую шубу и право поцеловать руку

самодержцу. Вместе с другим творением архитектора - Смоленским кремлём —

Борис Годунов назвал Царь-город «ожерельем Руси». Первоначально стену

именовали «царёвым белым каменным городом», затем стали называть просто Белым

городом. По форме она напоминала подкову, упёршуюся в высокие берега рек.

Белый город окружили Земляным городом, защищенным в конце XVIв., земляным

валом. Правда, за пределами его укреплений осталось немало застроенных

участков земли в Заяузье и Замоскворечье. Их прикрывал Скородом - ещё одна

оборонительная линия, замкнувшая город огромной 16-километровой окружностью.

В правильном кольце Скородома оказалось много пустошей, пригодных для

дальнейшей застройки. Верная планировка города уступила место центрической.

Радиусы улиц, ведших к центру, пересекались дорогами, проложенными вдоль

поясов укреплений. Царь-город имел десять ворот, к которым сходились

ветвящиеся улицы посадов. Например, к Никитским воротам устремлялись

Никитская, Малая Никитская, Спиридоновка, Малая Бронная улицы и гранатный

переулок. Ворота Скородома служили узлами, связывавшими улицы городских

предместий с дорогами, продолжавшимися за стенами Москвы. К XVI в. прежние

дороги от Кремля в Новгород, Тверь, Ярославль, Владимир и Рязань превратились

в улицы-радиусы: Тверская, Дмитровка, Сретенка, Покровка, Ордынка.

Около проездных башен с воротами появлялись площади, которые отмечали начало

и конец небольшого отрезка одной улицы, тянувшейся через несколько поясов

укреплений Площади окружали островки зданий, обособленно стояла церковь с

устроенным при ней кладбищем. Постройки не замыкали площадь, превращая ее в

«зал под открытым небом», как в античных или средневековых европейских

городах. На некотором расстоянии от площади мог располагаться торжок,

поблизости — общественный выгон или даже пруд.

У пересечения дорог, так называемых крестцов, появлялись сенные и дровяные

торжки. Нa крестцы горожане выходили не только по делам, но и чтобы

обменяться новостями. Средневековые москвичи видели в улице лишь путь к

церкви, рынку, пристани, развозу или кружечному двору. Улицы, служившие

связующей нитью между двумя-тремя важными зданиями, часто меняли своё

направление в зависимости от удобства достижения цели. Например, в Китай-

городе конца XVII в. связкой была Введенская улица, которая соединяла

монастыри этой части города. Отдельно стоял лишь Варсонофьевский монастырь,

но и к нему вели бесчисленные тропки, превратившиеся впоследствии в участки

улиц Рождественка и Лубянка.

Пo мере укрепления мощи Российского государства оборонное значение многих

городских укреплений падало. Обветшалые стены посадов были снесены, на их

месте остались кольцевые улицы. Белый и 3емляной города, со временем также

paзобранные

-5-

превратились в два кольца - Бульварное и Садовое.

НЕБЕСНЫЙ ИЕРУСАЛИМ

На Руси существовала поговорка: «Что ни город, то норов». Москва уже к XVII

в. обрела тот неповторимый облик, который у людей Средневековья

ассоциировался с христианским символом Небесного Иерусалима, града

Господнего, где собираются

праведники от всех колен и народов. На древнерусских иконах Москву

изображали в виде Небесного града Сиона – условного здания, на вершине

которого восседала Богородица. Именно так выглядит столица на иконе «Церковь

воинствующая» (16в.). На иконе Симона Ушакова «Древо жизни Российского

государства» (17в.) Москва тоже предстает «домом Богородицы».

Эти символы много говорили сердцу православного человека. Перед ним был не

только реальный город, но и его душа – идеальный образ всех городов земли.

План такого города должен был стремиться к кругу, олицетворяя Солнце, а

застройка поражать красотой и великолепием. Москва располагается на дне

огромной природной чаши, края которой образует 12 невысоких гор. С их вершин

город виден как на ладони. Стена Скородома составляла своеобразные края этой

чаши и тоже поднималась выше помещавшихся за ее кольцом построек. Дно чаши

занимал Царицын луг, посреди которого церквушка Святой Софии. Поселение

военных сотен на плане города 17в. имеют форму равноконечного креста с

центром в Белом городе и концами у разных ворот Скородома. Таким образом,

символически Москва представляла собой чашу для причастия с крестом внутри.

Кремль выделялся своим расположением на холме в излучине реки. Опоясанный

мощными укреплениями, он воспринимался жителями как сердцевина города, его

самый заметный ориентир.

В наиболее защищенном от внешних вторжений центре Москвы располагались

богатые усадьбы знати. Здесь стояли большие дома с затейливыми кровлями и

башнями–повалушами. В его правильном кольце оказалось много пустошей, которые

были пригодны для дальнейшей застройки. Чем знатнее боярская семья,

занимавшая двор, тем выше тянулись к небу постройки. Слабо укрепленные

«застенья» населяла беднота. В описании поездки в Москву датского принца

Иоганна в начале 17 столетия отмечено, что в Московском Кремле во «внутренней

красной стене сосредоточена обширная торговая деятельность, живут бояре,

купцы, и есть много церквей и часовен. Между белой стеной и деревянной

оградой живет простой народ, очень многочисленный». На планах средневековой

Москвы хорошо заметна неровность её улиц. От главных «мостовых», покрытых

деревянным настилом, отходили «сетки» и «веера» более мелких улочек и

переулков. Эти улицы резко отличались от своих европейских «родственниц»,

которые из-за тесной застройки представляли собой непрерывные линии.

«Мостовую» обступали с обеих сторон высокие тесовые ограды с резными

воротами, глухие стены сараев и конюшен. Дома обычно строили в глубине

дворов. Боясь воров и «гулящих» людей, ночью хозяева спускали с цепи злых

сторожевых собак. Лишь к началу XVII в. в столице стало настолько безопасно,

что ремесленники и торговцы отважились рубить дома вровень с линией улицы.

Благодаря этому окна лавок открывались прямо на дорогу, что было удобно для

торговли.

В 1629 г., после опустошительных пожаров, было решено расширить улицы Белого

города с двух до трёх саженей (с 4,3 до 6,4 м). Однако сделать это предстояло

только за счёт выгоревших дворов; те же усадьбы, которые пощадил огонь, могли

оставаться на прежнем месте. Когда этот указ был осуществлен, городские

переулки стали ещё более извилистыми. Ведь столица застраивалась но

старинному обычаю: кто где сел, там и дом срубил.

Боярские усадьбы занимали значительные пространства. Дом обычно окружали сад,

огород, баня, конюшни, погреба, амбары, даже собственные церкви. На первом

этаже просторного каменного дома с железными ставнями на маленьких оконцах

находились

-6-

кладовые и клети для челяди. На втором располагались парадная зала, столовая,

спальня,

молельня; на третьем, часто деревянном, — терема, опоясанные лёгкими

переходами. Усадьбы огораживали крепкими тесовыми заборами. Таких дворов в

Москве насчитывались сотни. В следующем, XVIII в. картина только усложнилась:

помещичьи усадьбы порой охватывали целые кварталы. На их территории

возникали улочки и переулки, которые назывались по именам владельцев:

Гагаринские, Трубецкие, Волконские... Особенно много их было в районе Арбата,

где несколько сросшихся городских усадеб образовали непроходимый лабиринт

«внутренних» частновладельческих улиц.

Одноэтажный город, застраивавшийся во многом по-деревенски — с садами и

выгонами для скота, — производил на иностранных путешественников впечатление

громадного лабиринта.

«ПРОЖЕКТИРОВАННЫЙ ГОРОДУ МОСКВЕ ПЛАН»

В самом начале XVIII в. Петр 1, недовольный противодействием старой столичной

знати, попытался создать в Москве новый городской центр. Он переместил его из

боярского Кремля в отдалённое Лефортово. На берегу Яузы разбил парк, а

возле него возвели здание Сената, военный госпиталь, несколько дворцов

ближайших сподвижников молодого царя. Благодаря этому местность вокруг

Немецкой слободы, где раньше жили только иностранцы, начала быстро

застраиваться.

Однако в 1713 г. царская резиденция окончательно обосновалась в Санкт-

Петербурге, из Москвы уехали многие жители, традиционно обслуживавшие двор.

Домовладельцы покидали свои земли, а соседи превращали их в свалки.

Ocтавленные дома часто горели, некому было поддерживать в порядке деревянную

мостовую перед ними. Полиция деся-тилетиями разыскивала съехавших хозяев

пустошей, надеясь заставить их мостить свои участки улицы. Лишь к середине

века отчаявшиеся московские власти начали отдавать выгоревшие подворья

любому, кто обещал поддерживать чистоту перед своим владением.

В 1775 г. Екатерина II утвердила «Прожектированный городу Москве план» —

первый регулярный проект реконструкции и застройки старой столицы. Этот

документ строго делил Москву на город, ограниченный чертой стен Белого

города, и предместье, которое располагалось между Бульварным кольцом и

Земляным валом. В городе разрешалось строить только каменные дома, а улицы

следовало мостить и освещать фонарями.

Исполнение проекта затянулось до начала XIX в. В результате через центр

старой столицы параллельно Москве-реке в 1786 г. построили Водоотводный

канал, возникли Кремлевская и Москворецкая на бережные, через реку были

перекинуты деревянные мосты — Никольский (позднее на его месте построен

Крымский) и Краснохолмский. Неглинную заключили в выложенный кирпичом канал.

В 1804 г. начал действовать первый московский общественный водопровод, по

которому ключевая вода из Мытищ поступала в пять городских бассейнов. Были

снесены обветшалые Белого города, на месте одного из участков появился

Тверской бульвар. Камер-Коллежский вал и его 16 застав окружили Москву,

увеличив ее площадь в четыре раза. Этот вал служил таможенной границей

города, на его заставах взимали пошлину и проверяли путевые документы —

подорожные грамоты.

МОСКВА ПОСЛЕ ПОЖАРА

После страшного пожара I812 г., в котором из 9 тыс. домов уцелело лишь около

2,5 тыс., из Петербурга был прислан проект перепланировки Москвы. Однако

московские архитекторы А. Г. Григорьев и О.И. Бове ученики М. Ф. Казакова,

руководившие Комиссией для строений Москвы, пренебрегли им и начали

восстанавливать город по старым чертежам. Они проложили проезды вдоль стен

Китай-города, срыли Земляной вал и разместили на его месте новую кольцевую

улицу. Сначала ее ширина составляла 60 м, по городскому бюджету стало трудно

поддерживать такую большую дорогу: освещать ее, убирать и мостить. В

результате ширина первой московской «магистрали» сократилась

-7-

более чем вдвое, а свободную землю по ее сторонам раздали домовладельцам,

которые разбили перед домами сады. Отсюда и название — Садовое кольцо.

На расчищенных от развалин местах Бове и Григорьев создали две новые

центральные площади — Театральную и Манежную, а вдоль Кремлёвской стены

разбили Александровский сад. На Красной площади засыпали старый ров. Реку

Неглинную перекрыли сводами, над ней прошла улица.

К середине XIX в. центром торгово-финансовой жизни старой столицы стал

Китай-город. За его древними стенами выросли здания банков и торговых домов.

Рядом с Гостинным двором возникла Биржа.

3а короткое время в каменных «ущельях» Китай-города не осталось зелени, дома

громоздились вплотную друг к другу, росли вверх этажи. Китай-город получил

славу московского Сити, где «делали деньги». В этом районе жителей

становилось все меньше, зато росло количество контор, оптовых складов и

магазинов.

В черте Бульварного и Садового кольца, наоборот, строили многоэтажные доходные

дома с квартирами для найма. Это вызвало рост цен на землю. Если в I863r.

квадратная сажень (4,54 м2) земли у Красных ворот стоила 10 рублей,

то в 1911-м - уже 150 рублей. В народе даже появилась шутка, что московские

мостовые покрывают не землю, а чистые деньги.

Тогда же в старой столице сложились крупные промышленные районы. Фабрики и

заводы строили главным образом в Лефортове, у Преображенской и Рогожской

застав, на Пресне, в Замоскворечье и Симоновой слободе. Они тяготели к

железным дорогам, Москве-реке и Яузе.

Рядом с предприятиями росли рабочие кварталы. Именно там, а также в трущобах

вокруг Хитрова рынка время от времени вспыхивали эпидемии холеры. Самые

известные пришлись на 1875, I879, 1884 гг. и объяснялись антисанитарными

условиями в ночлежных домах и рабочих казармах. В 90-х гг. XIX столетия вдоль

Варшавского шоссе поднялись кирпичные дома с узкими окнами — спальни для

рабочих текстильной Даниловской мануфактуры В. Е. Мещерина, где в громадных

сырых залах жило по 300 человек.

«ГОРОД БУДУЩЕГО» ПЕРВЫХ ПЯТИЛЕТОК

В 1918 г. Москва снова стала столицей. Ещё накануне Первой мировой войны её

площадь достигала 170 км2. Революция и Гражданская война замедлили

темны роста города. Лишь к началу 30-х гг. трамвайные пути связали центр с

окраинами, на улицах появились автобусы и такси. Тогда же поднялись новые

рабочие поселки па Красной Пресне, в Усачевке, Дубровке, Ленинской слободе,

Текстильщиках, которые застраивались четырёх-пятиэтажными домами с газом и

водопроводом.

Постоянный приток населения в столицу привёл к тому, что город стал

задыхаться в старых границах. Требовалась его перепланировка. Но возникавшие

в годы первых пятилеток проекты молодых советских архитекторов по

реконструкции столицы приводили москвичей в ужас. Предлагалось превратить

город в новую Венецию, создав водные магистрали вместо улиц; полностью

взорвать центр, заменить существующие лучевые и радиальные улицы шахматной

сеткой прямых дорог; придать городу форму

кометы с огромным хвостом вдоль Ленинградского шоссе...

В этих условиях Генеральный план реконструкции, принятый в 1935 г., был

далеко не самым радикальным. Он определил новое направление роста столицы —

на юг, юго-запад и юго-восток. В 1939 г. на Международной выставке в Нью-

Йорке в советском павильоне демонстрировалась электрическая карта-макет

реконструкции столицы, на которой можно было увидеть старый план Москвы, уже

произведённые перестройки и конечный вариант «города будущего». Перед войной

были заново спланированы и почти полностью перестроены улицы Горького (ныне

Тверская), Охотный Ряд, Большая Калужская, 1-я Мещанская и Новослободская,

Садовое кольцо, шоссе Энтузиастов, Ленинградское, Можайское, Ярославское

шоссе.

-8-

Разрешить проблемы громадного города помогли три важнейших сооружения тех

лет. Метрополитен снял остроту нехватки транспорта. Канал Москва — Волга

(ныне имени Москвы) в значительной мере помог с водоснабжением новых районов,

а газопровод Саратов — Москва обеспечил столицу топливом.

«ЗВЕЗДА» В КОЛЬЦЕ «СПУТНИКОВ»

После Великой Отечественной войны о Генеральном плане реконструкции Москвы

на время забыли и лишь в 1951 г. к нему вернулись вновь. Именно тогда

возникли новые столичные районы между Ленинградским и Хорошёвским шоссе, в

Измайлове, на Бутырском хуторе и Октябрьском ноле. Почти полностью были

перестроены Пресня, Большая Грузинская улица, Марьина Роща, где раньше

теснились домики рабочих окраин. Тогда же завершились работы по реконструкции

каменных набережных Москвы-реки и Яузы, строительство Новоарбатского и

Автозаводского мостов.

В 50-х гг. Москва «перешагнула» через старые заставы. Новые кварталы и парки

перекинулись за линию Окружной железной дороги, построенной и 1902—1908 гг.

за границами самых отдаленных окраин. В черте города оказались бывшие деревни

и сельские усадьбы Останкино, Кусково, Перово, Измайлово. Еще через десять

лет к ним присоединились Дегунино, Зюзино,Ленино-Дачное, Haгатино. Москва ни

в чем не изменила себе - точно так же в 18 в. она поглотила Нескучное и

многие, другие имения знати.

За много километров от столицы появились города-спутники, нерасторжимо

связанные с ней единой сетью снабжения: Зеленоград, Подольск, Бабушкин,

Люблино, Мытищи. Они все теснее срастались с Москвой, поскольку сотни тысяч

их жителей каждое утро отправлялись сюда на электричках на работу и каждый

вечер возвращались назад.

Пo сути, эти самостоятельные города со временем почти все превратились в

гигантские «спальные» районы. В 70-х гг. московское городское «созвездие»

охватило Волоколамск, Клин, Дмитров, Дубну и Загорск, располагавшиеся на

расстоянии более 100 км от столицы.

В 1971 г. но новому Генеральному плану реконструкции Москвы дальнейшее

строительство заводов и фабрик в столице было запрещено. Громадная территория

города разделилась на восемь зон с населением около 1 млн человек; главную из

них образовала историческая часть в пределах Садового кольца. Старая

радиально – кольцевая планировка улиц была дополнена скоростными дорогами:

Ховрино— Борисово, Тёплый Стан — Владыкино, Очаково — Мытищи и Татароно —

Бирюлёво, благодаря чему зна-чительно сократилась автомобильная нагрузка на

центр. Современная Москва обрела на картах очертания гигантской звезды,

лучами которой служат расходящиеся от центра магистрали; между ними глубоко в

тело города вклинились зелёные парки и леса.

СОРОК СОРОКОВ.

МОСКОВСКИЕ ХРАМЫ И МОНАСТЫРИ

Московские монастыри-крепости издревле играли роль небесных и земных сторожей

Руси, охраняя её от мирских и духовных бед. Все столичные обители были

окружены мощными каменными стенами и соединялись в одну большую систему

укреплений на главных дорогах. Восточная линия обороны замыкалась Спао-

Андрониковым, Покровским и Новоспасским монастырями; южная - Симоновым,

Даниловым, Донским и Андреевским; западная — Новодевичьим, Саввиным и

Новинским; северная линия — Страстным, Высокопетровским, Рождественским и

Сретенским. Каждый из них имеет богатейшую историю, сохранил уникальные

архитектурные ансамбли и овеян множеством легенд.

СВЯТО-ДАНИЛОВ МОНАСТЫРЬ

Первым в Москве был основан Данилов монастырь. Его строительство приписывают

московскому князю Даниилу, сыну Александра Невского, заложившему обитель в

конце

-9-

XIII в. Сам Даниил был погребен здесь же. Позднее Иван Калита перенёс

монастырь в Кремль, и место это забылось. По преданию, великий князь Иван III

ехал однажды по берегу Москвы-реки. Под одним из его отроков споткнулся конь,

и юноша увидел скорбную тень, сказавшую: «Я господин месту сему, князь Даниил

Московский, здесь положенный. Скажи великому князю Ивану: ты сам себя

утешаешь, а меня забыл!». С этого времени московские князья стали отправлять

панихиды по предку, а царь Иван Грозный в 1560 г. возобновил монастырь на

месте погребения Даниила.

В 1652 г., при царе Алексее Михайловиче, были обнаружены мощи Даниила. Их

поместили и храме Семи Вселенских соборов. Каменные стены монастыря

возведены ещё и XVI в., а столетием позже они серьёзно подновлялись. Недалеко

от Данилова монастыря находилось древнейшее в столице иноверческое кладбище,

место которого с годами было забыто. Лишь в середине XIX в. при ремонтных

работах из-под основания башен было извлечено 20 каменных плит, относящихся

ко второй половине XVI в., с надписями на латинском, немецком, французском и

греческом языках. Теперь они хранятся в монастыре.

Гроза 1812 г. пощадила Данилов монастырь. Французские офицеры и солдаты,

занявшие братские кельи, повели себя на редкость миролюбиво. Они не воровали

ризнице и не обижали монахов. Французы ходили по территории монастыря,

осматривая храмы, но ничего не трогали. Когда же пришло известие, что

прибывают 80 конных артиллеристов, офицер сказал священнику по-латыни,

чтобы монахи спрятали ценные вещи, поскольку придут люди нечестные и склонные

к грабежу. Офицеры помогали прятать и зарывать в землю церковную утварь.

Прибывшие французские артиллеристы разграбили раку (ларец для хранения мощей)

князя Даниила, поснимали с икон драгоценные оклады и разобрали красивые

церковные облачения.

После Октября 1917 г. Данилов монастырь стал прибежищем для насильно

изгнанных из своих епархий епископов и был закрыт одним из последних в

Москве, в 1930 г. В нем создали изолятор для детей репрессированных граждан.

Уже через год руководство детской колонии подняло вопрос о сносе кладбища,

поскольку из-за чрезвычайного многолюдства заключенным приходилось обедать на

могильных памятниках. Мона-стырский погост был снесен, а покоившиеся там

останки писателя Н. В. Гоголя, поэта Н. М. Языкова, философа-славянофила

А С. Хомякова, музыканта Н. Г. Рубинштейна перезахоронены на Новодевичьем

кладбище.

Лишь в 1983г. монастырь был передан Московской патриархии и стал первым,

который власти возвратили Русской православной церкви. При расчистке

территории, когда кран поднимал памятник В. И. Ленину, монумент лопнул и

рассыпался на мелкие куски. К празднованию 1000-летия Крещения Руси

реставрация монастыря была завершена. Ныне в Даниловом монастыре находится

резиденция Патриарха Московского и Всея Руси.

НОВОСПАССКИИ МОНАСТЫРЬ

У Новоспасского моста на крутых берегах Москвы-реки, издавна называвшихся

крутицами, расположен еще один древний московский монастырь. Основание

обители приписывается Юрию Долгорукому. Первоначально она находилась на месте

нынешнего Данилова монастыря. В 1300 г. Иван Калита перенёс постройки на

Боровицкий холм в Кремле, где появился Спасский монастырь с богатыми

захоронениями членов княжеской семьи. Однако уже в 1490 г. Иван III перевел

монастырь на южный берег Москвы-реки. Великий князь выделил значительные

средства на возведение собора. Первый каменный храм был построен в 90-х гг.

XV в., однако в XVII в. его разобрали «до подошвы». В 1947 г., во время

реставрации нового собора, и галерее обнаружили остатки старых восьмигранных

колонн XV в.

В 1612 г. на Крутицах, под стенами монастыря, князь Дмитрий Михайлович

Пожарский вместе со своими войсками целовал крест, принося клятву спасти

Москву от поляков. После бурных событий Смуты, когда монастырь был разорен и

сожжен, Московское

-10-

государство занялось восстановлением разрушенных крепостей. В 1640— 1642гг.

по указу царя Михаила Федоровича деревянную стену обители заменили каменной с

пятью башнями. Для этого из далёкого северного Кирилло-Белозерского

монастыря приехали опытные каменщики. А в 1645 г. началось строительство

нового, Спасо-Преображенского собора, который стал усыпальницей Романовых —

новой царствующей династии. Над сооружением этого памятника надзирал бывший

архимандрит монастыря Никон, ставший затем Патриархом Всея Руси. Поэтому

храм воплотил в себе «освященные» архитектурные формы — монументальность и

пятиглавие, которые впоследствии должны были стать образцом для подражания но

всей стране.

Напротив Новоспасского монастыря, на левом берегу Москвы-реки, располагается

Крутицкое подворье. Здесь в XIII в. был основан небольшой монастырь. В XVI в.

он превратился в резиденцию епископов Сарских и Подонских, а затем, после

учреждения патриаршества в 1589 г., — в резиденцию митрополитов Крутицких.

Спустя век здесь развернулось широкое строительство. Возведённые здания

поражали редкой декоративностью и напоминали современникам «некий рай на

земле». Шатровые колокольни, крутые лестницы, стены с аркадами, крытые

галереи восхищают и сейчас. Изразцовый ковер украшает переход, который

некогда служил для торжественных шествий митрополитов Крутицких из каменного

дома в храм. В 1663-1694 гг. архитекторы JI. Ковалев и О. Д. Старцев но

поручению митрополита Ионы возвели над двухарочным парадным въездом

«теремок», сверкающий многоцветной облицовкой из поливной керамики.

Диковинные растения и виноградные лозы, украшающие стены, переплетаются

слитыми керамическими колоннами и цветными эмалевыми наличниками окон.

Петр 1 в знак особого благоволения к месту погребения своих родных в 1717 г.

подарил монастырю колокол весом в 1,1 тыс. пудов (1 пуд = 16 кг). В 1759г.

начали возводить монастырскую колокольню, служившую парадным въездом. Её

строительство продолжалось целых 30 лет, но колокольня так и осталась

незавершенной. В 1791—1795 гг. у северо-западного угла собора для рода

Шереметевых архитектор Е.С.Назаров возвел фамильную усыпальницу. Одной из

первых там была захоронена знаменитая крепостная актриса Прасковья Ивановна

Ковалева-Жемчугова, ставшая женой графа Н.П.Шереметева.

В 1810 г. в монастыре подле усыпальницы семьи Романовых с необычайной

пышностью была погребена монахиня Ивановского женского монастыря Досифея.

Именно её считают легендарной княжной Августой Таракановой, дочерью

императрицы Елизаветы Петровны и графа А.Г. Разумовского. В 1786 г. по

секретному приказу Екатерины II в Ивановский женский монастырь привезли

неизвестную знатную даму, принявшую постриг под именем Досифеи. Она пpoжила

в отдельной келье 25 лет, никуда не выходила и никого не принимала. В келье

настоятеля Новоспасского монастыря хранился её портрет.

В 1812 г. обитель сильно пострадала от наполеоновских войск. Первыми его

разграбили поляки, находившиеся на службе во французской армии. К этому

моменту в стенах монастыря оставались лишь один старец, десять послушников и

раненые русские солдаты. Монахи и солдаты до последнего защищали обитель от

мародёров. Вслед за польскими отрядами в монастырь вошли французы. Богатые

могилы раскапывали по нескольку раз в поисках драгоценностей. Многие гробницы

и каменные усыпальницы под собором, престолы и жертвенники в алтаре были

разбиты, а изумруды и алмазы с церковных облачений, венцов и икон выдраны

клещами. Грабители разрубали огромные серебряные оклады в монастырском саду и

делили между собой. Покои настоятеля и Покровская церковь были превращены в

казармы, а Преображенский собор и Знаменская церковь — в конюшни. Огонь из

города перекинулся за стены монастыря. С объятой огнем колокольни рухнул

петровский колокол, проломив перекрытия нескольких ярусов, и обрушил своды

Сергиевской церкви. При отступлении французы хотели взорвать главный собор:

вырыли

-11-

ямы, но не успели заложить порох.

В 1918г. монастырь был закрыт, а в его зданиях разместился филиал таганской

тюрьмы. Одним из её первых узников стал настоятель обители епископ Серафим.

Здесь же находилась в заключении дочь Л.Н.Толстого—Александра Львовна. В

одной из церквей обители расстреливали заключённых, а тела зарывали у её

стен в насыпи со стороны Москвы-реки. С 1968 г. в Новоспасском монастыре

начались реставрационные работы, а в 1990 г. он был передан Русской

православной церкви.

СПАСО-АНДРОНИКОВ МОНАСТЫРЬ

С берега Яузы, самого крупного притока Москвы-реки, в восточной части города

в XII в. брала начало дорога на Владимир — стольный град Северо-Восточной

Руси. Для защиты этого важнейшего пути па высоком крутом берегу Яузы был

основан Спасо-Андроников монастырь. Летописная история повествует, что в 1360

г. митрополита Московского Алек-сия, возвращавшегося после посвящения в сан

из Константинопаля застигла буря на Черном море. В память о чудесном спасении

он дал обет воздвигнуть на родине монастырь. Вернувшись в Москву, Алексий

упросил основателя Троице-Сергиева монастыря Сергия Радонежского отдать ему

своего ученика Андроника, которому и поручил строительство новой обители.

Позднее Андроник стал ее игуменом. В монастыре до сих нор сохранился колодец,

выкопанный его руками. Ручей, протекавший под горой и впадавший в речку Яузу,

митрополит Алексий назвал Золотым Рожком (ныне он заключён в подземную трубу)

в честь бухты Золотой Рог в Константинополе.

В 1420—1427 гг. здесь при участии иконописцев Андрея Рублёва и Даниила

Чёрного был возведён каменный Спасский собор. Писатель середины XV в. Пахомий

Логофет (Пахомий Серб) рассказывал, как игумен монастыря Александр и монах

Андрей-иконописец «создали во обители своей церковь каменную, зело красну и

подписанием чудными своими руками украсили».

Монастырь сильно пострадал от пожара 1812 г. В стенах Спасского собора до сих

пор видны обгоревшие тогда камни. После Октября 1917 г. монастырь закрыли. В

его зданиях долгое время располагалась колония для беспризорных, а рядом с

ней — тюрьма. В 1930 г. была взорвана колокольня и полностью уничтожено

кладбище, на котором находились склепы многих московских дворянских родов —

Лопухиных, Толстых, Барятинских, Щербаковых. Навсегда утрачена могила

родоначальника русского театра Ф. Г. Волкова. После реставрации монастыря

обнаружена и частично восстановлена плита с надгробия Андрея Рублёва.

В 1947 г. группа деятелей культуры во главе со знаменитым реставратором

академиком И.Э. Грабарём обратилась к правительству с предложением

восстановить монастырь и открыть в нём Музей древнерусской живописи имени

Андрея Рублёва. Через два года Министерство культуры вручило приказ о

создании музея реставратору Д.И.Арсенишвили, однако не позаботилось о

переводе из Спасского собора находившегося там архива. Работники музея с

трудом добились выселения учреждений, которые располагались в монастыре. В

освобождавшиеся помещения стремились въехать другие конторы. Арсенишвили с

сотрудниками был вынужден круглосуточно находиться в притворе храма, а

территорию монастыря не покидал ни днем ни ночью. Только в 1959 г. началась

серьёзная реставрация Спасского собора. Сейчас в братском корпусе XVIII в.

находятся выставочные помещения Музея древнерусской культуры и искусства

имени Андрея Рублёва.

СИМОНОВ УСПЕНСКИЙ МОНАСТЫРЬ

Монастырь, основанный в 1370 г. преподобным Федором, учеником и племянником

Сергия Радонежского, получил название Симонова по имени инока Симона, в

миру боярина Ховрина, пожертвовавшего свои земли новой обители. От прежнего

монастыря XIV в. осталась только церковь Рождества Богородицы в Старом

Симонове. В этом древнем одноглавом храме, по преданию, похоронены иноки-

воины Пересвет и Ослябя,

-12-

погибшие на Куликовом поле в 1380 г. В советское время эта церковь оказалась

на территории завода «Динамо» и использовалась как цех.

Строительство каменных стен и башен монастыря началось в XVI столетии. До

наших дней сохранилась угловая башня под названием Дуло, возведённая зодчим

Федором Конём. Она действительно напоминает ствол пушки. Её многочисленные

бойницы расположены в три яруса в шахматном порядке, что позволяло защитникам

монастыря вести по осаждавшим густой огонь. Остальные башни — пятигранная

Страницы: 1, 2